Автор: Условно Добрый
Тур: тур 2, «Лесные чудища»
Название: Цветочки
Тема: Болотная ведьма
Вид работы: проза
Тип работы: ориджинал, фентези, авторский юмор, джен
Размер: миди, 5456 слов
Примечание 1: Кусок из ненаписанной большой работы, которая есть, но пока только в голове. Основная суть: Главные персонажи, волею судеб сведенные вместе, Главные персонажи, волею судеб сведенные вместе: Шторм — урожденный светлый, безусловно сильный, благородных кровей(птичка), с крыльями и самомнением до неба. Сполох — урожденный темный, сильный, но по своему, непонятно кто (химера), мерзкий, вредный провокатор — попадают в ситуации разной степени тяжести и выгребаются из них, как умеют. Все это происходит вне времени и какого-то конкретного мира. Ничего принципиально нового.
Примечание 2: Написано в соавторстве с ace_, который также оказал неоценимую консультационную, техническую и моральную поддержку,а также являлся непосредственным участником всех упомянутых событий.
Бонус: смотретьВот такой странный бонус, угу. Кто-то стихи пишет, а тут - что выросло, то выросло.
прикоснуться
Болото было вязкое, гадкое, почти черное и очень вонючее. Как и сам этот мир в среднем слое тени, поросший хилыми, длинными, но цепкими деревцами с густой почти сплошной бурой кроной высоко над головой; с сочной травой, черной с яркими желтыми жилками, грязно-синей или серо-коричневой, скрученной причудливым образом, будто она живая и корчится в агонии; наполненное отвратительными теневыми тварями. Которые, к счастью, пока не показывались свалившимся в их обиталище пришельцам. До точки, где возможно было бы осуществить переход на верхний уровень тени, ближе к более приемлемым, а главное более сухим местам, было так далеко, что она даже не ощущалась.
Давило на голову и плечи темное тяжелое небо, проглядывающее сквозь листву неопрятными серыми клоками, ныли виски, голову будто сдавливало невидимым обручем. Липкий туман лез в горло и застывал в легких мерзким студнем, мешая дышать. На руку Шторма села странная шестиногая тварь, похожая на актинию. Нежно-розовое с серым пушком существо, все в мягких на вид «пальчиках» выглядело совершенно безобидным.
— Мерзость, — едва обозначил он свое отношение к твари сквозь зубы, и сначала попытался отогнать любопытную фауну, но понял, что существо уходить не собирается, поэтому попросту прихлопнул его в воздухе выплеском силы.
Сполох, идущий впереди, хекнул, но не обернулся.
Шторм воспроизвел в памяти только что прибитую «актинию», поморщился, но решил больше не расходовать себя на мелочи. В этом слое тени крылатый чувствовал себя, мягко говоря, не особо хорошо. Несмотря на исходно высокий уровень силы, даже небольшое ее применение здесь выходило крайне затратным и непредсказуемым, в мутной и душной атмосфере сложно получалось сосредоточиться, а восполнить ресурс и отдохнуть было негде. К тому же неизвестно, кто еще встретится им на пути к точке перехода и как много потребуется сил для путешествия.
К слову, в болото они попали случайно. Можно сказать по глупости. Шторм ни за что бы не признался, что он сыграл в этой глупости немаловажную роль, но обвинять в произошедшем только Сполоха было бы… неправильно. Да и нечестно. Поэтому Шторм очень активно ругался на болото. И продолжал ругаться до сих пор, только про себя, потому что несколько раз оступившись и нахлебавшись болотной жижи, лишний раз открывать рот он остерегался.
Сполох, по праву первопроходца, купался в болоте раза в три чаще, но благоразумно ругался, только отдыхая на твердой кочке. Как, например, сейчас.
Внеплановый привал не прибавлял сил. Они шлепали по болоту уже не первый час. Гипотетически, Сполох знал, что где-то там впереди есть твердая поверхность, на которой им, если повезет, удастся обсохнуть. Шторм несколько часов назад ему даже верил, но с каждым шагом вера слабела. Никаких признаков, что болото когда-либо кончится, не было заметно.
Когда они только-только, что называется, «прибыли», крылатый первым делом попытался отправить на поиски суши Сполоха. На что тот, неприятно ухмыляясь, ответил, что не служит под его командованием и не обязан подчиняться приказам. Шторм раздраженно отстранил его с пути и попытался найти сушу привычным ему образом, с воздуха, но чертовы деревья своей листвой перекрыли обзор. На обратном пути он едва нашел своего спутника и приземлился неудачно, прямо в болото. Уже потом сообразив, что можно было бы просто упасть Сполоху на голову. Ничего, потерпел бы.
В итоге полеты пришлось отложить до лучших времен. Сполох то ли всерьез, то ли издеваясь, предложил было решить проблему кардинально, но тратить силы на то, чтобы скосить весь этот недолес стал бы только сумасшедший, и Шторм лишь презрительно фыркнул, не оценив план.
Разумеется, крылатому хотелось по привычке возглавить их шествие по болоту, невеселое шествие, надо сказать, но отсутствие даже минимальных ориентиров и общая неприязнь к спутнику решили вопрос в пользу последнего. К тому же оставлять у себя за спиной Сполоха было бы преступной халатностью. Он был темным, а значит способным на любую подлость. Получить нож в спину, либо идти с оглядкой Шторму не хотелось. Поэтому он изъявил Сполоху свою волю тоном, не терпящим возражений:
— Пойдешь впереди и будешь держаться у меня на виду. Попробуешь напасть - уничтожу.
Сполох возвел глаза к небу, но не преминул огрызнуться:
— Ты что, настолько боишься меня, птичка? Ладно, ладно, будем считать, что я тут самый страшный, поэтому пойду в авангарде, отпугивая всех, кто нам встретится, — он демонстративно обогнул Шторма по широкой дуге и отправился дальше. К неудовольствию светлого, смирения либо согласия лицо Сполоха не выражало, крылатому даже показалось, что он увидел кривую усмешку, но придираться не стал, решив проявить великодушие.
Белоснежные одеяния крылатого от ходьбы по болоту очень быстро превращались в грязные тряпки, и это выводило его из себя. Можно было вернуть достойный внешний вид с помощью силы, но в данном месте для этой цели пришлось бы останавливаться через каждые два шага. Оставалось сжимать зубы и терпеть, думая о том, как скоро они доберутся до чистой воды. У Сполоха вид был ничуть не лучше и ни разу не чище, скорее, наоборот, но это ему нисколько не мешало. Был и еще один пункт, который невероятно раздражал Шторма - их крайне медленный темп передвижения. Светлый привык ходить быстро. Точнее, очень быстро. Он мог передвигаться с невероятной скоростью по любым местам, — по дороге, по песку, по бурелому, даже по осыпающимся под ногами камням. Но болото ограничило его скорость до минимальной, и — подумать только! — опустило на один уровень с его спутником, которому было, кажется, все равно, по какой поверхности перемещаться. Шторм мрачно взглянул на уходящую вперед спину Сполоха и его передернуло от отвращения.
И всем этим нелепым событиям, и своему спутнику Шторм был не рад и не считал нужным это скрывать. Он никогда не доверял темным, считая, что этика, а также честь, совесть и множество других важных качеств присущи исключительно светлым. Темные же заслуживали лишь истребления в случае конфликта, и взгляда свысока - в случае нейтральной встречи где-нибудь на ничейной территории. Увы, нынешнее положение не подходило ни под один из вариантов. Сполох знал этот слой тени куда лучше, в отличие от крылатого, который понятия не имел, в какую сторону тут вообще двигаться. Выбираться в одиночку было бы глупо и весьма сложно. Местность кишела не самой миролюбивой растительностью и агрессивной живностью. Поэтому на ближайшем привале Шторм, скрипя зубами, снизошел до договора о сотрудничестве. В результате которого он получил проводника, а Сполох - сопровождающего, способного прикрыть спину и оказать силовую поддержку в крайнем случае. Также они решили по очереди держать слабый парализующий барьер, защищающий от слишком навязчивой мелкой теневой дряни и отпугивающий ту, что немного покрупнее. Мелочь, конечно, не могла при столкновении с ними нанести много вреда, но попортить кровь у нее вполне вышло бы. Барьер посильнее, увы, означал в этом месте неоправданный расход сил.
Крылатого передернуло от осознания факта сотрудничества, но выбора не было, в данной ситуации приходилось идти поперек собственного кодекса, а также привычек, устоев и порядка. Гордость гордостью, но рационализм в решении таких вопросов пока никто не отменял.
— Не забывай, это временный договор, он имеет силу лишь до момента выхода отсюда, — ледяным тоном известил попутчика Шторм. — При дальнейших встречах я буду продолжать считать тебя врагом.
— Хм. Раз уж речь зашла о счетах... Ты высказал подозрение, что я могу на тебя напасть, а значит сам способен на...
Сполох не успел договорить, лишь инстинктивно пригнулся. Кусок тонкого ствола местного дерева за его головой превратился в пыль. Точно такая же брешь образовалась и у соседних деревьев, и у тех, что стояли дальше. Оценить масштабы воздействия сразу было затруднительно, но Шторм предполагал, что своей вспышкой гнева выкосил местный лес на пару тысяч шагов вокруг. Возмутительно, какой-то темный вывел его из себя. На самом деле, движение Сполоха в момент выплеска силы было излишним, по нему он бы не попал. Почти. Даже если бы и задело, то не критично. Да, Шторм, что говорится, вспылил, но границы его самоконтроля пошатнулись лишь немного. В пределах разумного.
— Слушай внимательно и запоминай, никто не вправе сомневаться в честности светлых вообще, и в моей в частности. — Шторм принял величественный вид, насколько это было возможно в данных условиях.
— А ты напоминай почаще, у меня память плохая, — весело оскалился Сполох. Нет, он определенно нарывался. Демонстрация силы его то ли не впечатлила, то ли он просто был слабоумен от природы, в любом случае, не дожидаясь реакции крылатого, он беспечно пошел вперед без всякой указки. Инцидент вроде бы как был исчерпан, но неприятный осадок почему то остался.
Первая хищная тварь, которая им встретилась, вылезла то ли пообедать незваными гостями, то ли поохотиться, то ли погреться. Хотя Шторм сказал бы не «погреться», а «померзнуть», потому что температура воды в болоте, равно как и воздуха над ним, была не очень приятной. Длиной тварь была шага в четыре, она мерно поводила головой из стороны в сторону и казалось, присматривалась к незнакомой добыче, явно не собираясь уступать дорогу. Заводить близкое знакомство с местной фауной не хотелось, как и тратить силы, на то, чтобы ее обойти. Возможно, у существа, больше всего похожего на иссиня-черную многоножку со жвалами длиной в локоть, и были исключительно мирные намерения на их счет, но Сполох счел за лучшее перестраховаться и метко прибил хищника камнем, причем целясь не в голову, а куда-то ниже. Откуда у темного взялся камень, Шторм решил не спрашивать.
Многоножка конвульсивно дернулась и тут же затихла, в общем, вела себя, как и подобает дохлятине, не делая попыток воскреснуть. Крылатый с некоторой долей уважения взглянул на своего спутника. Убить тварь такой величины с первого попадания, да еще и обычным камнем - это нужно было точно знать, куда целиться. Судя по всему, таких многоножек Сполох уже встречал, причем не раз. У Шторма промелькнула мысль, что проводник ему попался ничего так. Сойдет. Не то чтобы его хотелось назвать хорошим, - что хорошего может выйти из темного? - но свою часть работы он кажется знал неплохо. Умел правильно выбрать путь и знал, с кем из местных обитателей лучше не связываться, а кого при необходимости следует убрать с дороги. Внезапно Шторм опомнился и вздрогнул. Он так снисходительно думает, и о ком! О недостойном темном. Это болотные испарения затуманили мозг, не иначе. Крылатый одернул себя, не позволяя странным мыслям овладеть разумом. Это договор. Это всего лишь договор и каждый выполняет свою часть. Такому существу, как Сполох, и положено уметь расправляться с теми, кто слабее его. Он на большее и не способен.
Между тем, спутник Шторма успел коротким пинком, старательно избегая любого контакта со жвалами твари, отправить многоножку в недолгий полет, который закончился в трясине шагов через десять. Не успело тело хищника окончательно погрузиться в болото, как черная вода вокруг пришла в движение. Шторм с брезгливым интересом взглянул на медленно расползающееся маслянистое пятно, замечая в нем то чьи-то когтистые конечности, то костяной острый гребень, то пятнистую шкуру, будто истекающую слизью. Вода то и дело будто вскипала, судя по всему, под ее поверхностью возникали короткие схватки за добычу. Местное население старалось быстрее воспользоваться свалившимся им на на головы внеплановым обедом. Шторма передернуло от омерзения и он порадовался, что никто из них двоих не ранен. Светлый вспомнил общеизвестный факт, что теневые твари реагируют на кровь, моментально собираясь вокруг жертвы или мертвого тела. Реагировали они и на движение. Все-таки не зря Шторм со Сполохом поддерживали слабый барьер от мелких и средних хищников. От крупных, вроде многоножки, он разумеется не спасал, тут приходилось просто быть начеку.
Предаваться созерцанию крылатому не дали. Из задумчивости его выдернул темный, который вдруг резко сменил направление движения, уходя вбок от места столь массового неаппетитного пиршества.
— Что, птичка, обитатели тени тебе не по нраву? — издевательски усмехаясь, заметил он. — Да, они не научены падать ниц и бить поклоны при виде таких как ты, — тут его тон стал еще более насмешливым. — Кстати, я заметил, что ты не любишь смотреть под ноги. Когда наступишь на такую тварь, которую я только что укокошил, постарайся тут же подпрыгнуть как можно выше и зависнуть в воздухе. Вдруг успеешь. — Заметив неприкрытое изумление во взгляде Шторма, он весело закончил: — Потому что как только тебя коснутся ядовитые жвалы этой дряни, с того самого мгновения ты можешь считаться дохлым, но смерть твоя будет долгой и мучительной.
Шторм с недоумением оглянулся в сторону продолжающегося пиршества в болоте. Сполох проследил за его взглядом и очень заинтересованно-серьезно спросил:
— А может у тебя к этому яду иммунитет? Давай проверим на следующей?
Да, определенно, темный дело свое знал, но делал его так, что Шторму через каждые два слова хотелось прибить ехидного попутчика. Жаль, что договор предусматривал исключительно мирное разрешение конфликтов.
Вторую такую многоножку, которая выползла откуда-то сбоку и заинтересованно направилась к путникам, убил уже Шторм. С помощью силы, не задумываясь и не останавливаясь. От твари не осталось даже пятна, а за кочкой, из-за которой она выбралась, вдаль протянулась широкая выжженная полоса. Сполох оглянулся и приподнял бровь, явно передразнивая манеру светлого. Потом подбросил очередной камушек на ладони (Шторм начал подозревать, что Сполох таскает с собой целый арсенал, который состоит не только из ножей, но и камней) и издевательски спросил:
— Ты хоть что-то умеешь, кроме этой своей силы?
Первым и привычным было желание ответить серьезно, перечислить виды оружия и техники. А может и продемонстрировать, укоротив кое-кому мечом, с которым Шторм практически никогда не расставался, не в меру длинный язык. Но подумав, светлый ответил иначе, в тон:
— А там, откуда ты достаешь камни, кроме булыжников есть хоть что-то стоящее? Может у тебя там какой алмаз завалялся?
Сказал и мысленно ужаснулся. Все, он опустился в словесной перепалке до уровня темного, дальше падать некуда.
Сполох довольно ухмыльнулся и немедленно перешел от слов к действиям:
— Алмазом по тварям каждый дурак врезать сможет, а вот это использовать слабо? — и бросил камень в Шторма, то ли рассчитывая попасть, то ли надеясь, что светлый его поймает и покажет, на что способен.
На провокацию Шторм не поддался, распылив камень в воздухе одним жестом. Тратить силы на мелочи он не хотел, но спустить с рук такое отношение к себе не мог. Голос его прозвучал отстраненно и равнодушно:
— Я не собираюсь играть в твои игры. В следующий раз этот камень вернется тебе в лоб.
Сполох пожал плечами. Над болотом надолго повисло молчание.
Шли они довольно долго. Шли и шли… И шли еще немного.
Очередная передышка в шлепании по болоту, — привалом это не назвал даже Сполох, на некоторое время растерявший всю свою язвительность, — пришлась на небольшой плотный участок травы. Достаточно широкий, чтобы на нем можно было сидеть. Пусть и по очереди. С края этой невероятно большой по местным меркам кочки росло столь же гигантское, по сравнению с другими представителями, дерево. Немного отдохнув, Сполох стал ходить под ним с таким задумчивым видом, что Шторм едва сдерживал желание рявкнуть на темного, чтоб не маячил перед глазами. К счастью, на этот раз выдержка крылатого не подвела. Сполох вовремя остановился, пофыркал, противно поцокал языком, а потом полез по дереву вверх. Шторм сначала, не без внутреннего злорадства, ждал, когда тот упадет, причем вместе со сломанным растением. Но дерево попалось на удивление крепкое и только гнулось под весом темного, не собираясь сдаваться. Понаблюдав за странным копошением в кроне, Шторм вдруг предположил, что Сполоху пришло в голову уточнить направление их пути, но увы. Сверху шлепнулись несколько странных плодов, кривых, бугристых, почти черного цвета. Несъедобных ни с виду, ни по запаху. Следом за ними спрыгнул темный.
— Перекусить не хочешь?
Вопрос вроде был задан обыденно. Придраться было не к чему, но почему-то Шторму все время казалось, что над ним издеваются. И точно, не успел он ответить, как Сполох продолжил:
— Или я недостаточно церемонно предложил трапезу вашей светлости? — он вдруг сделал какой-то нелепый выпад и надрывно провыл: — Не соблаговолит ли любезнейший отведать этот питательный фрукт? — и добавил уже нормальным голосом: — Или это овощ? Один хрен.
Шторм лишь глубоко вдохнул и тихо выдохнул. Нет, такими методами темный его не достанет. Пусть и не надеется.
Патетично протянутый плод он брезгливо приподнял за торчащий отросток.
— Благодарю, но такое я не ем.
В ответ удалось вложить полный спектр испытываемых Штормом чувств. И отвращение, и сомнение, и нежелание принимать подачки.
Сполох, впрочем, отреагировал спокойно. Плюхнулся на пучок травы, как ни в чем ни бывало, часть плодов съел сам, не поморщившись, часть припрятал с собой.
После Шторм видел, как Сполох достает эти сомнительные дары местной природы и ест прямо на ходу, но по мнению светлого, он бы лучше умер с голода, чем попробовал что-то подобное. Хотя есть хотелось, а чертов темный очень аппетитно жевал эту дрянь.
Спустя еще несколько то ли сотен, то ли тысяч, то ли десятков тысяч шагов, — Шторм давно потерял счет времени — мысли светлого окончательно начали путаться. Дышать тяжелыми испарениями было уже почти физически больно, он испытывал потребность в идеально чистом воздухе и открытом небе. К тому же так долго идти по поверхности было неудобно, Шторм привык пользоваться крыльями. И ладно если бы приходилось идти по земле, но эту вязкую жижу не назвал бы землей даже самый отчаянный фантазер.
— Подожди, — вдруг насторожился Сполох, практически упав на четвереньки.
Угрозы не ощущалось, а Шторм, изрядно вымотанный нудной ходьбой и перепалками с темным, был не в том состоянии, чтобы реагировать на его причуды. Его хватило лишь на то, чтобы устало-надменно поинтересоваться:
— Что там еще?
— Ты как отнесешься к предложению поделиться ресурсом с этой милой травкой?
Шторм пригляделся сначала к Сполоху. Кажется, ему попался какой-то неправильный темный, совсем без мозгов и чувства самосохранения. Пристальное разглядывание попутчика ничего не дало, пришлось переключиться на растительность.
Между агонизирующих витков местной разновидности осоки серебрилась пеплом крохотная травянистая «елочка». У нее был довольно приятный по сравнению с прочей местной флорой вид, но пушистые еловые «лапки» были обманом зрения и скрывали в себе невероятно острые колючки. Светлый брезгливо взглянул на растение.
— Ты в своем уме? Я никому не дам себя жрать. — ответ вышел грубым, зато исключительно верным. — Это же…
— Знаю, паразит, — излишне весело закончил фразу Сполох. — Болотная ведьма. Знаешь почему ее так назвали?
— Нет. И мне наплевать, я серьезно.
— Какой ты скучный, птичка. Ну, хоть предположи? — Сполох продолжал медитировать на траву-паразита, а Шторм уже слегка устал удивляться его выходкам. Ответ озвучился сам собой.
— Очевидно, она растет на болоте и жрет чужой ресурс.
Шторм с отвращением наблюдал, как траву аккуратно подкапывают, стараясь не коснуться верхушки и колючек, извлекают из водянистой грязи, тянут осторожно вверх.
— Про болото угадал, — Сполох аж взмок от напряжения. Скользкий длинный стебель болотной ведьмы, скрытый под водой, норовил просочиться сквозь пальцы и вернуться в родную среду. «Елочка» нетерпеливо шевелилась, предвкушая трапезу. — И про жрет тоже. Но еще она растет на костях своих неосторожных жертв, и никогда — далеко от твердой поверхности.
— И сколько это «никогда далеко»? — Шторм с надеждой осмотрелся вокруг, но ничего интересного в ландшафте не увидел.
— Тысячи две-три шагов, — с сомнением предположил Сполох. — Максимум пять.
— Обнадежил, — буркнул Шторм недовольно и скривился, глядя на то, как Сполох медленно подносит паразита боком к собственной руке и позволяет ему в себя вцепиться.
«Елочка» жадно вгрызлась под кожу всеми иглами, на поверхности осталась только шевелящаяся макушка, которая начала слабо светиться, и стебель, уходящий в болото. Некоторое время ничего не происходило, но в какой-то момент рисунок общего состояния Сполоха начал искажаться и гаснуть. Внешне это почти не проявлялось. Немного участилось дыхание, выступил лихорадочный румянец, слегка дрожали кончики пальцев. Вроде бы ничего особенного, но ощущения были пакостные.
— Идиот, — заключил Шторм.
— Зато я теперь знаю, куда идти, — болотная ведьма в руке Сполоха расцвела простеньким, но симпатичным ярким белым цветком с красными кровавыми прожилками по трем хрупким лепесткам, от нее по стеблю быстро потекло свечение куда-то под воду, и вскоре от первого растения по болоту протянулась дорожка из мелких белых цветов. Иногда они росли вместе по две-три штуки, но чаще по одному. Ближайшие довольно шустро по-змеиному подползали к Сполоху и пытались обвить своими стеблями, свет в которых пульсировал — и Шторм отчего-то точно знал это — в такт пульса жертвы.
— Ого, какая огромная! У «ведьмы», похоже, здесь целая сеть, — восхищенно присвистнул Сполох вытягивая шею и пытаясь как можно дальше рассмотреть дорогу, проложенную растениями. — Ладно, направление понятно, дальше справимся сами.
Он немного неуверенно достал нож, проморгался и, не иначе как для дезинфекции, а может и по неведомой Шторму традиции, облизнул лезвие, а затем очень быстрым движением вырезал цветочек из своей руки. По пальцам потекла и закапала в воду кровь. Сполох поспешно зажал рану, а из воды уже высунулась и оскалилась зубастая морда какой-то местной дряни.
— Уходим отсюда, быстро, — скомандовал Шторм и потащил за собой слегка заторможенного спутника.
— Они немного токсичные, — странно хихикал Сполох, но ноги передвигал сам и останавливаться чтобы поумирать, вроде бы не собирался.
Идти вдоль по-своему изящной и даже красивой дорожки из цветов в таком месте было довольно странно. Болотная ведьма тянулась стеблями к Сполоху как к родному, а цветки при его приближении начинали светиться, не иначе от счастья.
— Барьер повесь, бестолочь, — шипел Шторм, подгоняя странного, ненадежного, но единственного в этой ситуации проводника чуть ли не пинками.
— Не выйдет, цветочки уже подключились к ресурсу, это только раззадорит ее.
Шторм поймал себя на мысли, что поведение Сполоха порой выглядит крайне нелогичным. Он явно недолюбливал светлого, но складывалось ощущение, что он делится информацией о болоте со Штормом, будто тому когда-либо еще придется здесь появляться одному. Что за глупость. Или он это делает, чтобы доказать свою полезность? Тоже вроде бы ни к чему, Шторм реально смотрел на вещи и прекрасно понимал, что без проводника-темного ему здесь будет несладко. Болтливость Сполоха удивляла, настораживала и напрягала тем больше, чем дольше они находились вместе.
Оказалось, Сполоха занимала та же мысль. Он вдруг наморщил лоб и озадаченно спросил:
— Птичка, скажи-ка... какого светлого я тебе все это рассказываю, и почему в таком количестве? Мы, конечно, заключили договор, но я вроде как не подписывался работать твоим информатором.
Шторм, не задумываясь, ответил:
— Потому что я спрашиваю. — И тут же понял. Нет, он ничего не спрашивал. Информация. Ему нужна была информация о месте, достоверная и из первых рук. Он привык и умел получать ее непосредственно от носителей, кем бы они ни были. Нет, это не было допросом, Шторм просто... интересовался. Если источник информации не отвечал добровольно, а сопротивлялся, Шторм просто усиливал давление и доставал все, что хотел узнать, непосредственно из головы носителя, взломав все защиты. Он не мог назвать процесс приятным для обеих сторон, и пользовался им нечасто, только в случае крайней необходимости. Обычно это происходило на допросах важных высокопоставленных пленников, равных ему по статусу и силе. Но иногда эта способность включалась независимо от него, и на этот раз крылатый даже не отследил, когда именно задействовал функцию «дознавателя». Ну да ничего. От темного не убудет, а ему какая-никакая, а польза.
Сполох взглянул на него с подозрением, но уточнять ничего не стал. И кажется пытался усиленно молчать.
Несмотря на цветочки, легче идти не стало. Наступать на них Шторм опасался, а рядом не всегда оказывалось достаточно места для шага. Впрочем, скорость перемещения возросла, несмотря на накатывающую усталость. А вскоре наметилась даже кое-какая логика в выборе дороги. Синие пучки росли на топких местах. На них наступать не следовало, иначе точно провалишься по пояс, а то и с головой. А вот там, где их не росло, глубже чем по колено никто не проваливался ни разу.
Сполох вроде бы оклемался от знакомства с болотной ведьмой и довольно бодро топал впереди. Его поведение немного обнадеживало, но стоило только Шторму подумать, что все не так уж и плохо, как Сполох вдруг резко остановился, развернулся к нему и достал нож. Шторм чуть было не шарахнул по своему спутнику силой, как по ядовитой многоножке, но вовремя остановился. Рефлексы рефлексами, но темный не предпринимал больше никаких агрессивных действий. На всякий случай Шторм приготовился защищаться. Кто знает, что за токсин был у цветочка, может у Сполоха последние мозги превратились в кисель и он серьезно решил, что сможет что-то сделать своим ножиком против меча.
Сполох не нападал, застыв на одном месте, и странно смотрел на призрачно мерцающую дорожку из паразитов, будто прикидывал что-то в уме. Болотная ведьма обрадовалась тому, что добыча решила остановиться, стебли ласково оплетали ноги и тянулись выше.
— Хреновый расклад, — непривычно хрипло начал Сполох, — Но шанс есть.
Едва поджившая рана на руке открылась, по запястью потекла кровь, цветочки тревожно завибрировали, подхватывая низкий едва слышный гул, исходящий явно от темного. Через мгновение от него полыхнуло теплом. Туман вокруг дернулся и попрятался в стеблях травы, вокруг резко стало теплеть, тучи потеряли свою тяжесть и потихоньку таяли, в прорехах листвы над головой проступило лиловое небо.
Крылатый дернул уголком рта. Он и раньше не особо доверял своему своеобразному спутнику, и те последствия, что открылись ему сейчас, мог бы предугадать сразу.
— Значит, сначала ты хотел, чтобы меня сожрал паразит, а теперь ты хочешь скормить меня им? — голос Шторма сочился презрением. Он смотрел вперед, через плечо Сполоха. За спиной темного, там где дорожка из цветов упиралась в твердый даже на вид берег, их ждали. Довольно большая группа местных болотных жителей. Точнее, очередных хищников. Еще точнее, грязных косматых тварей без зачатков интеллекта. Штук… много. Больше десятка. В их неопрятных шкурах кто-то копошился, они постоянно чесались и издавали отвратительные звуки.
— У тебя появились идеи как отсюда выбраться иначе? Минуя нижних? Так поделись, птичка, будь любезен? — Сполох не дождался ответа, освободился от приставучих стебельков, развернулся и медленно пошел к берегу, продолжая разгонять сырость и холод. За ним неровным пунктиром оставался красный след из капелек.
— Они тебя сожрут, придурок, — Шторм начал беспокоиться. И даже не то чтобы за своего спутника, что бы он там себе ни думал. Просто выбираться отсюда одному было бы не так безопасно и удобно.
— Попробуют, не без этого, — согласился Сполох, продолжая приближаться к возбужденно зарычавшим «встречающим».
— Так какого хрена ты делаешь? — Шторм вопреки здравому смыслу и усталости двинулся следом, мысленно проклиная дурную голову темного.
— А другого пути все равно нет, — как-то чересчур беспечно отозвался Сполох, — Ну, разве что, ты предпочтешь отрастить жабры и жить в болоте. Нет? Тогда стой где стоишь, птичка, я их попробую сожрать первым, — он сделал короткую паузу, и крайне гадостным тоном добавил — пожааалуйста. — И прыгнул на тварей.
Шторм скрипнул зубами. Сполох всю дорогу провоцировал его своим поведением, издевательскими интонациями, нарочно искаженными правилами приличия, зная наверняка, что он терпеть этого не может. Вот и сейчас тоже. «Пожалуйста»? Что ж, прекрасно, раз светлого беспардонно отодвинули в сторону, даже не пытаясь узнать его мнение о происходящем, в таком случае он может спокойно постоять и ни во что не вмешиваться на вполне законных основаниях. Запросто! Пусть кое-кто справляется сам, раз уж ему так хочется, и раз уж он так уверен в своих силах. Заодно Шторм определит, на что способен темный.
Впрочем, несмотря на пробежавшую мысль оценить возможности своего спутника в одиночной схватке, на дальнейшее Шторм старался особо не смотреть. Он не любил такие методы ведения боя и предпочитал действовать более чисто. По всем законам, численное преимущество не давало Сполоху ни единого шанса, но резкое потепление, отсутствие привычной сырости и явно не нравящийся никому из нижних инфразвук отчасти сбивал их с толку. Кроме того, у них не было плана, каждый норовил напасть первым и урвать добычу себе. Со стороны больше всего это походило на мясорубку, в которой то и дело мелькали то оскаленные пасти, то когти длиной с пальцы Шторма. Единственное преимущество Сполоха состояло в неплохой скорости реакции и умении выворачиваться и ускользать, даже будучи затертым среди превосходящих его по размеру противников.
В какой-то момент перевес оказался не на стороне Сполоха, и Шторм решил вмешаться. Очень глупо было потерять пусть неприятного, но полезного проводника в таком ерундовом бою, и ладно бы с приличным противником, но с бессмысленными тварями! Он поднял руку, прикидывая, ударить с места или сделать более привычный ему заход сверху, но помощь не понадобилась. Мерзкие создания толкались, мешая друг другу и дрались между собой, пока Сполох методично уничтожал их одного за другим. Внезапно внимание крылатого привлекла неожиданная деталь, которая, как ему показалось, промелькнула в этой мешанине, и принадлежала она явно Сполоху. Светлый присмотрелся и мысленно присвистнул, увидев кое-что интересное. Вряд ли это заметил бы кто-либо еще, особенно на таком расстоянии. Но Шторм обладал почти сверхъестественным зрением, присущим всей его расе, и мог видеть в большом количестве разных диапазонов. На плечах Сполоха, на открытых участках кожи проступила едва заметная татуировка, - множество тонких линий, чаще всего идущих параллельно, но иногда расходящихся под углом в разные стороны. Линии нигде не пересекались и заканчивались точками, прямоугольниками и треугольниками. Шторм недобро улыбнулся. Вот в чем дело. Да, все-таки не все темные одинаково бесполезны. «Не подчиняется приказам», значит... Хорошо, он это обязательно учтет.
Когда самые крупные и опасные твари были убиты, более мелкие опомнились и поняли, что добыча им не по зубам. Сполох лишь рыкнул на них, а инстинкт уже подсказал им убегать. И все бы ничего, но Сполоху все-таки досталось, он потратил большую часть ресурса и получил несколько не очень серьезных, но неприятных повреждений. Впрочем, несмотря на это, присутствия духа не потерял и ухмылялся еще гадостнее, чем до драки с нижними, показывая, что эту проблему он решил и он молодец. Ждал что его похвалят? Не дождется.
Шторм наконец-то вышел на твердый берег, брезгливо обойдя тушу одного из нижних, которую очень организованно тянули в болото стебли цветочка-паразита. Болотная ведьма пировала. Равно как и Сполох, расчленяющий туши и жадно выедающий внутренности. Шторма замутило, хотя он и понимал, что Сполох просто восполняет ресурс самым естественным для себя образом.
— Ну, давай, вытаскивай нас отсюда, — Сполох насытился и очень некультурно облизывался, нарочно, напоказ, скалясь при этом во всю пасть.
— Ты шутишь?
— Вовсе нет. Ты не чувствуешь? — искреннее недоумение в голосе сбивало с толку.
— А что я должен почувствовать? — Шторму вдруг стало неуютно. Сполох развалился на земле и очень нехорошо, глумливенько так, улыбался.
— О, великий и ужасный в смятении… Что ж, тогда ждем, когда я приду окончательно в норму и соизволю придумать какой-нибудь план. Или оставить тебя здесь? — он определенно издевался. — На кой ты нужен, если даже переход не можешь помочь сделать?
Это стало последней каплей. Шторм держался сколько мог, идя по болоту, он сохранял спокойствие, когда Сполох решил прикормить паразита, он не вмешивался в схватку с нижними, потому что его вежливо попросили. Своеобразно довольно, но он все же счел это просьбой.
— Да как ты... — Шторм сам не заметил, как оказался возле Сполоха, уже вскочившего на ноги, настороженного и серьезного. Возмущение кипело и зашкаливало, но голосом Шторма можно было заморозить небольшое море. — Я мог размазать этих тварей в пыль!
— Разве что со всем мирком и со мной в нагрузку. И как бы потом отсюда выбирался, а?
Крылатый уязвленно фыркнул, но промолчал, чтобы не опускаться до спора. Уничтожить весь этот слой тени? Это было вопиющим преувеличением. Он прекрасно мог себя контролировать, используя силу. С некоторыми допущениями из-за особенностей места, само собой. И если он все-таки надумал бы вмешаться в бой, то зацепил бы лишь небольшой кусок леса, всего-навсего пару тысяч шагов в обе стороны. Какие мелочи. Ну, и Сполоха поджарило бы, конечно, так не насмерть же, он темный, что ему сделается.
Сполох щурился, будто ему в глаза светили ярким лучом. Шторм знал, что в минуты особо сильных эмоций для темных он выглядит, как вспышка молнии, замершая во времени и нарастающая по интенсивности. И разумеется, он был в курсе, что это было неприятно и било по глазам, а слишком слабым - и по нервам.
Светлый раздраженно отмахнулся от Сполоха, как от несущественной помехи. Он сам все найдет и сам отсюда выберется. И этого зарвавшегося придурка вытащит, потому что… Что? Иначе будет задета честь? Не позволит совесть? Хотя при чем тут совесть, это же темный...
Выставленные вперед в знак примирения ладони Сполоха он задел случайно. Одного мгновения хватило, чтобы понять, что точка перехода находится здесь, но Шторм действительно ее не ощущает.
Он так и не понял что это было. Маскировка или просто необычная аномалия. Неприятнее всего было то, что Сполох нашел это место, даже не прилагая усилий. Самолюбие крылатого не спасал даже тот факт, что переход на нужный им уровень он создал в одиночку и только своими силами. Объяснение аномалии было простым — в этом слое тени Сполох не только ориентировался намного лучше, но и видел многие вещи иначе. Впрочем, даже вполне логичное объяснение ни разу не улучшало настроение. Единственная полезная вещь, точнее, знание, которое Шторм вынес из этой «прогулки» по болоту — Сполох все-таки оказался достаточно ценным существом. И их сотрудничество, если его можно так назвать, имело смысл продолжать в дальнейшем. Просто с небольшими... нюансами.
***
Спустя много лет Шторм вспоминал ту историю с досадой. Болото, грязь, вонь, непонятный неуправляемый Сполох, который, по его же словам, «не обязан подчиняться приказам»… Теперь он смирно сидел напротив, таращась в пустоту перед собой. Ни тени признака воли, ни единой эмоции. Минуту назад голосом, полностью лишенным интонаций, он произнес: «Полный доступ подтвержден». Шторм с того случая на болоте знал, кто и отчасти что перед ним, и знал, что может это улучшить. И даже знал, как именно, но внести изменения получилось только сейчас.
Живое оружие, ходячий функционал — отличная задумка. По своему изящная и интересная, жаль слишком прямолинейно выполненная. У создателя Сполоха то ли напрочь отсутствовало чувство прекрасного, то ли не было достаточно времени… Впрочем, неважно. Что бы там ни было, основные изменения и надстройки Шторм сделал, все что хотел, подправил и результат ему нравился. Осталась самая малость, закрыть часть функций знаком-печатью от возможности использования посторонними. Шторм недолго раздумывал, что именно подобрать. Достаточно простое, но милое. С виду. Для этого вполне подошел бы цветочек.
С тремя белыми лепестками в красных прожилках.
Идеально.
Тур: тур 2, «Лесные чудища»
Название: Цветочки
Тема: Болотная ведьма
Вид работы: проза
Тип работы: ориджинал, фентези, авторский юмор, джен
Размер: миди, 5456 слов
Примечание 1: Кусок из ненаписанной большой работы, которая есть, но пока только в голове. Основная суть: Главные персонажи, волею судеб сведенные вместе, Главные персонажи, волею судеб сведенные вместе: Шторм — урожденный светлый, безусловно сильный, благородных кровей(птичка), с крыльями и самомнением до неба. Сполох — урожденный темный, сильный, но по своему, непонятно кто (химера), мерзкий, вредный провокатор — попадают в ситуации разной степени тяжести и выгребаются из них, как умеют. Все это происходит вне времени и какого-то конкретного мира. Ничего принципиально нового.
Примечание 2: Написано в соавторстве с ace_, который также оказал неоценимую консультационную, техническую и моральную поддержку,
Бонус: смотретьВот такой странный бонус, угу. Кто-то стихи пишет, а тут - что выросло, то выросло.
прикоснуться
Болото было вязкое, гадкое, почти черное и очень вонючее. Как и сам этот мир в среднем слое тени, поросший хилыми, длинными, но цепкими деревцами с густой почти сплошной бурой кроной высоко над головой; с сочной травой, черной с яркими желтыми жилками, грязно-синей или серо-коричневой, скрученной причудливым образом, будто она живая и корчится в агонии; наполненное отвратительными теневыми тварями. Которые, к счастью, пока не показывались свалившимся в их обиталище пришельцам. До точки, где возможно было бы осуществить переход на верхний уровень тени, ближе к более приемлемым, а главное более сухим местам, было так далеко, что она даже не ощущалась.
Давило на голову и плечи темное тяжелое небо, проглядывающее сквозь листву неопрятными серыми клоками, ныли виски, голову будто сдавливало невидимым обручем. Липкий туман лез в горло и застывал в легких мерзким студнем, мешая дышать. На руку Шторма села странная шестиногая тварь, похожая на актинию. Нежно-розовое с серым пушком существо, все в мягких на вид «пальчиках» выглядело совершенно безобидным.
— Мерзость, — едва обозначил он свое отношение к твари сквозь зубы, и сначала попытался отогнать любопытную фауну, но понял, что существо уходить не собирается, поэтому попросту прихлопнул его в воздухе выплеском силы.
Сполох, идущий впереди, хекнул, но не обернулся.
Шторм воспроизвел в памяти только что прибитую «актинию», поморщился, но решил больше не расходовать себя на мелочи. В этом слое тени крылатый чувствовал себя, мягко говоря, не особо хорошо. Несмотря на исходно высокий уровень силы, даже небольшое ее применение здесь выходило крайне затратным и непредсказуемым, в мутной и душной атмосфере сложно получалось сосредоточиться, а восполнить ресурс и отдохнуть было негде. К тому же неизвестно, кто еще встретится им на пути к точке перехода и как много потребуется сил для путешествия.
К слову, в болото они попали случайно. Можно сказать по глупости. Шторм ни за что бы не признался, что он сыграл в этой глупости немаловажную роль, но обвинять в произошедшем только Сполоха было бы… неправильно. Да и нечестно. Поэтому Шторм очень активно ругался на болото. И продолжал ругаться до сих пор, только про себя, потому что несколько раз оступившись и нахлебавшись болотной жижи, лишний раз открывать рот он остерегался.
Сполох, по праву первопроходца, купался в болоте раза в три чаще, но благоразумно ругался, только отдыхая на твердой кочке. Как, например, сейчас.
Внеплановый привал не прибавлял сил. Они шлепали по болоту уже не первый час. Гипотетически, Сполох знал, что где-то там впереди есть твердая поверхность, на которой им, если повезет, удастся обсохнуть. Шторм несколько часов назад ему даже верил, но с каждым шагом вера слабела. Никаких признаков, что болото когда-либо кончится, не было заметно.
Когда они только-только, что называется, «прибыли», крылатый первым делом попытался отправить на поиски суши Сполоха. На что тот, неприятно ухмыляясь, ответил, что не служит под его командованием и не обязан подчиняться приказам. Шторм раздраженно отстранил его с пути и попытался найти сушу привычным ему образом, с воздуха, но чертовы деревья своей листвой перекрыли обзор. На обратном пути он едва нашел своего спутника и приземлился неудачно, прямо в болото. Уже потом сообразив, что можно было бы просто упасть Сполоху на голову. Ничего, потерпел бы.
В итоге полеты пришлось отложить до лучших времен. Сполох то ли всерьез, то ли издеваясь, предложил было решить проблему кардинально, но тратить силы на то, чтобы скосить весь этот недолес стал бы только сумасшедший, и Шторм лишь презрительно фыркнул, не оценив план.
Разумеется, крылатому хотелось по привычке возглавить их шествие по болоту, невеселое шествие, надо сказать, но отсутствие даже минимальных ориентиров и общая неприязнь к спутнику решили вопрос в пользу последнего. К тому же оставлять у себя за спиной Сполоха было бы преступной халатностью. Он был темным, а значит способным на любую подлость. Получить нож в спину, либо идти с оглядкой Шторму не хотелось. Поэтому он изъявил Сполоху свою волю тоном, не терпящим возражений:
— Пойдешь впереди и будешь держаться у меня на виду. Попробуешь напасть - уничтожу.
Сполох возвел глаза к небу, но не преминул огрызнуться:
— Ты что, настолько боишься меня, птичка? Ладно, ладно, будем считать, что я тут самый страшный, поэтому пойду в авангарде, отпугивая всех, кто нам встретится, — он демонстративно обогнул Шторма по широкой дуге и отправился дальше. К неудовольствию светлого, смирения либо согласия лицо Сполоха не выражало, крылатому даже показалось, что он увидел кривую усмешку, но придираться не стал, решив проявить великодушие.
Белоснежные одеяния крылатого от ходьбы по болоту очень быстро превращались в грязные тряпки, и это выводило его из себя. Можно было вернуть достойный внешний вид с помощью силы, но в данном месте для этой цели пришлось бы останавливаться через каждые два шага. Оставалось сжимать зубы и терпеть, думая о том, как скоро они доберутся до чистой воды. У Сполоха вид был ничуть не лучше и ни разу не чище, скорее, наоборот, но это ему нисколько не мешало. Был и еще один пункт, который невероятно раздражал Шторма - их крайне медленный темп передвижения. Светлый привык ходить быстро. Точнее, очень быстро. Он мог передвигаться с невероятной скоростью по любым местам, — по дороге, по песку, по бурелому, даже по осыпающимся под ногами камням. Но болото ограничило его скорость до минимальной, и — подумать только! — опустило на один уровень с его спутником, которому было, кажется, все равно, по какой поверхности перемещаться. Шторм мрачно взглянул на уходящую вперед спину Сполоха и его передернуло от отвращения.
И всем этим нелепым событиям, и своему спутнику Шторм был не рад и не считал нужным это скрывать. Он никогда не доверял темным, считая, что этика, а также честь, совесть и множество других важных качеств присущи исключительно светлым. Темные же заслуживали лишь истребления в случае конфликта, и взгляда свысока - в случае нейтральной встречи где-нибудь на ничейной территории. Увы, нынешнее положение не подходило ни под один из вариантов. Сполох знал этот слой тени куда лучше, в отличие от крылатого, который понятия не имел, в какую сторону тут вообще двигаться. Выбираться в одиночку было бы глупо и весьма сложно. Местность кишела не самой миролюбивой растительностью и агрессивной живностью. Поэтому на ближайшем привале Шторм, скрипя зубами, снизошел до договора о сотрудничестве. В результате которого он получил проводника, а Сполох - сопровождающего, способного прикрыть спину и оказать силовую поддержку в крайнем случае. Также они решили по очереди держать слабый парализующий барьер, защищающий от слишком навязчивой мелкой теневой дряни и отпугивающий ту, что немного покрупнее. Мелочь, конечно, не могла при столкновении с ними нанести много вреда, но попортить кровь у нее вполне вышло бы. Барьер посильнее, увы, означал в этом месте неоправданный расход сил.
Крылатого передернуло от осознания факта сотрудничества, но выбора не было, в данной ситуации приходилось идти поперек собственного кодекса, а также привычек, устоев и порядка. Гордость гордостью, но рационализм в решении таких вопросов пока никто не отменял.
— Не забывай, это временный договор, он имеет силу лишь до момента выхода отсюда, — ледяным тоном известил попутчика Шторм. — При дальнейших встречах я буду продолжать считать тебя врагом.
— Хм. Раз уж речь зашла о счетах... Ты высказал подозрение, что я могу на тебя напасть, а значит сам способен на...
Сполох не успел договорить, лишь инстинктивно пригнулся. Кусок тонкого ствола местного дерева за его головой превратился в пыль. Точно такая же брешь образовалась и у соседних деревьев, и у тех, что стояли дальше. Оценить масштабы воздействия сразу было затруднительно, но Шторм предполагал, что своей вспышкой гнева выкосил местный лес на пару тысяч шагов вокруг. Возмутительно, какой-то темный вывел его из себя. На самом деле, движение Сполоха в момент выплеска силы было излишним, по нему он бы не попал. Почти. Даже если бы и задело, то не критично. Да, Шторм, что говорится, вспылил, но границы его самоконтроля пошатнулись лишь немного. В пределах разумного.
— Слушай внимательно и запоминай, никто не вправе сомневаться в честности светлых вообще, и в моей в частности. — Шторм принял величественный вид, насколько это было возможно в данных условиях.
— А ты напоминай почаще, у меня память плохая, — весело оскалился Сполох. Нет, он определенно нарывался. Демонстрация силы его то ли не впечатлила, то ли он просто был слабоумен от природы, в любом случае, не дожидаясь реакции крылатого, он беспечно пошел вперед без всякой указки. Инцидент вроде бы как был исчерпан, но неприятный осадок почему то остался.
Первая хищная тварь, которая им встретилась, вылезла то ли пообедать незваными гостями, то ли поохотиться, то ли погреться. Хотя Шторм сказал бы не «погреться», а «померзнуть», потому что температура воды в болоте, равно как и воздуха над ним, была не очень приятной. Длиной тварь была шага в четыре, она мерно поводила головой из стороны в сторону и казалось, присматривалась к незнакомой добыче, явно не собираясь уступать дорогу. Заводить близкое знакомство с местной фауной не хотелось, как и тратить силы, на то, чтобы ее обойти. Возможно, у существа, больше всего похожего на иссиня-черную многоножку со жвалами длиной в локоть, и были исключительно мирные намерения на их счет, но Сполох счел за лучшее перестраховаться и метко прибил хищника камнем, причем целясь не в голову, а куда-то ниже. Откуда у темного взялся камень, Шторм решил не спрашивать.
Многоножка конвульсивно дернулась и тут же затихла, в общем, вела себя, как и подобает дохлятине, не делая попыток воскреснуть. Крылатый с некоторой долей уважения взглянул на своего спутника. Убить тварь такой величины с первого попадания, да еще и обычным камнем - это нужно было точно знать, куда целиться. Судя по всему, таких многоножек Сполох уже встречал, причем не раз. У Шторма промелькнула мысль, что проводник ему попался ничего так. Сойдет. Не то чтобы его хотелось назвать хорошим, - что хорошего может выйти из темного? - но свою часть работы он кажется знал неплохо. Умел правильно выбрать путь и знал, с кем из местных обитателей лучше не связываться, а кого при необходимости следует убрать с дороги. Внезапно Шторм опомнился и вздрогнул. Он так снисходительно думает, и о ком! О недостойном темном. Это болотные испарения затуманили мозг, не иначе. Крылатый одернул себя, не позволяя странным мыслям овладеть разумом. Это договор. Это всего лишь договор и каждый выполняет свою часть. Такому существу, как Сполох, и положено уметь расправляться с теми, кто слабее его. Он на большее и не способен.
Между тем, спутник Шторма успел коротким пинком, старательно избегая любого контакта со жвалами твари, отправить многоножку в недолгий полет, который закончился в трясине шагов через десять. Не успело тело хищника окончательно погрузиться в болото, как черная вода вокруг пришла в движение. Шторм с брезгливым интересом взглянул на медленно расползающееся маслянистое пятно, замечая в нем то чьи-то когтистые конечности, то костяной острый гребень, то пятнистую шкуру, будто истекающую слизью. Вода то и дело будто вскипала, судя по всему, под ее поверхностью возникали короткие схватки за добычу. Местное население старалось быстрее воспользоваться свалившимся им на на головы внеплановым обедом. Шторма передернуло от омерзения и он порадовался, что никто из них двоих не ранен. Светлый вспомнил общеизвестный факт, что теневые твари реагируют на кровь, моментально собираясь вокруг жертвы или мертвого тела. Реагировали они и на движение. Все-таки не зря Шторм со Сполохом поддерживали слабый барьер от мелких и средних хищников. От крупных, вроде многоножки, он разумеется не спасал, тут приходилось просто быть начеку.
Предаваться созерцанию крылатому не дали. Из задумчивости его выдернул темный, который вдруг резко сменил направление движения, уходя вбок от места столь массового неаппетитного пиршества.
— Что, птичка, обитатели тени тебе не по нраву? — издевательски усмехаясь, заметил он. — Да, они не научены падать ниц и бить поклоны при виде таких как ты, — тут его тон стал еще более насмешливым. — Кстати, я заметил, что ты не любишь смотреть под ноги. Когда наступишь на такую тварь, которую я только что укокошил, постарайся тут же подпрыгнуть как можно выше и зависнуть в воздухе. Вдруг успеешь. — Заметив неприкрытое изумление во взгляде Шторма, он весело закончил: — Потому что как только тебя коснутся ядовитые жвалы этой дряни, с того самого мгновения ты можешь считаться дохлым, но смерть твоя будет долгой и мучительной.
Шторм с недоумением оглянулся в сторону продолжающегося пиршества в болоте. Сполох проследил за его взглядом и очень заинтересованно-серьезно спросил:
— А может у тебя к этому яду иммунитет? Давай проверим на следующей?
Да, определенно, темный дело свое знал, но делал его так, что Шторму через каждые два слова хотелось прибить ехидного попутчика. Жаль, что договор предусматривал исключительно мирное разрешение конфликтов.
Вторую такую многоножку, которая выползла откуда-то сбоку и заинтересованно направилась к путникам, убил уже Шторм. С помощью силы, не задумываясь и не останавливаясь. От твари не осталось даже пятна, а за кочкой, из-за которой она выбралась, вдаль протянулась широкая выжженная полоса. Сполох оглянулся и приподнял бровь, явно передразнивая манеру светлого. Потом подбросил очередной камушек на ладони (Шторм начал подозревать, что Сполох таскает с собой целый арсенал, который состоит не только из ножей, но и камней) и издевательски спросил:
— Ты хоть что-то умеешь, кроме этой своей силы?
Первым и привычным было желание ответить серьезно, перечислить виды оружия и техники. А может и продемонстрировать, укоротив кое-кому мечом, с которым Шторм практически никогда не расставался, не в меру длинный язык. Но подумав, светлый ответил иначе, в тон:
— А там, откуда ты достаешь камни, кроме булыжников есть хоть что-то стоящее? Может у тебя там какой алмаз завалялся?
Сказал и мысленно ужаснулся. Все, он опустился в словесной перепалке до уровня темного, дальше падать некуда.
Сполох довольно ухмыльнулся и немедленно перешел от слов к действиям:
— Алмазом по тварям каждый дурак врезать сможет, а вот это использовать слабо? — и бросил камень в Шторма, то ли рассчитывая попасть, то ли надеясь, что светлый его поймает и покажет, на что способен.
На провокацию Шторм не поддался, распылив камень в воздухе одним жестом. Тратить силы на мелочи он не хотел, но спустить с рук такое отношение к себе не мог. Голос его прозвучал отстраненно и равнодушно:
— Я не собираюсь играть в твои игры. В следующий раз этот камень вернется тебе в лоб.
Сполох пожал плечами. Над болотом надолго повисло молчание.
Шли они довольно долго. Шли и шли… И шли еще немного.
Очередная передышка в шлепании по болоту, — привалом это не назвал даже Сполох, на некоторое время растерявший всю свою язвительность, — пришлась на небольшой плотный участок травы. Достаточно широкий, чтобы на нем можно было сидеть. Пусть и по очереди. С края этой невероятно большой по местным меркам кочки росло столь же гигантское, по сравнению с другими представителями, дерево. Немного отдохнув, Сполох стал ходить под ним с таким задумчивым видом, что Шторм едва сдерживал желание рявкнуть на темного, чтоб не маячил перед глазами. К счастью, на этот раз выдержка крылатого не подвела. Сполох вовремя остановился, пофыркал, противно поцокал языком, а потом полез по дереву вверх. Шторм сначала, не без внутреннего злорадства, ждал, когда тот упадет, причем вместе со сломанным растением. Но дерево попалось на удивление крепкое и только гнулось под весом темного, не собираясь сдаваться. Понаблюдав за странным копошением в кроне, Шторм вдруг предположил, что Сполоху пришло в голову уточнить направление их пути, но увы. Сверху шлепнулись несколько странных плодов, кривых, бугристых, почти черного цвета. Несъедобных ни с виду, ни по запаху. Следом за ними спрыгнул темный.
— Перекусить не хочешь?
Вопрос вроде был задан обыденно. Придраться было не к чему, но почему-то Шторму все время казалось, что над ним издеваются. И точно, не успел он ответить, как Сполох продолжил:
— Или я недостаточно церемонно предложил трапезу вашей светлости? — он вдруг сделал какой-то нелепый выпад и надрывно провыл: — Не соблаговолит ли любезнейший отведать этот питательный фрукт? — и добавил уже нормальным голосом: — Или это овощ? Один хрен.
Шторм лишь глубоко вдохнул и тихо выдохнул. Нет, такими методами темный его не достанет. Пусть и не надеется.
Патетично протянутый плод он брезгливо приподнял за торчащий отросток.
— Благодарю, но такое я не ем.
В ответ удалось вложить полный спектр испытываемых Штормом чувств. И отвращение, и сомнение, и нежелание принимать подачки.
Сполох, впрочем, отреагировал спокойно. Плюхнулся на пучок травы, как ни в чем ни бывало, часть плодов съел сам, не поморщившись, часть припрятал с собой.
После Шторм видел, как Сполох достает эти сомнительные дары местной природы и ест прямо на ходу, но по мнению светлого, он бы лучше умер с голода, чем попробовал что-то подобное. Хотя есть хотелось, а чертов темный очень аппетитно жевал эту дрянь.
Спустя еще несколько то ли сотен, то ли тысяч, то ли десятков тысяч шагов, — Шторм давно потерял счет времени — мысли светлого окончательно начали путаться. Дышать тяжелыми испарениями было уже почти физически больно, он испытывал потребность в идеально чистом воздухе и открытом небе. К тому же так долго идти по поверхности было неудобно, Шторм привык пользоваться крыльями. И ладно если бы приходилось идти по земле, но эту вязкую жижу не назвал бы землей даже самый отчаянный фантазер.
— Подожди, — вдруг насторожился Сполох, практически упав на четвереньки.
Угрозы не ощущалось, а Шторм, изрядно вымотанный нудной ходьбой и перепалками с темным, был не в том состоянии, чтобы реагировать на его причуды. Его хватило лишь на то, чтобы устало-надменно поинтересоваться:
— Что там еще?
— Ты как отнесешься к предложению поделиться ресурсом с этой милой травкой?
Шторм пригляделся сначала к Сполоху. Кажется, ему попался какой-то неправильный темный, совсем без мозгов и чувства самосохранения. Пристальное разглядывание попутчика ничего не дало, пришлось переключиться на растительность.
Между агонизирующих витков местной разновидности осоки серебрилась пеплом крохотная травянистая «елочка». У нее был довольно приятный по сравнению с прочей местной флорой вид, но пушистые еловые «лапки» были обманом зрения и скрывали в себе невероятно острые колючки. Светлый брезгливо взглянул на растение.
— Ты в своем уме? Я никому не дам себя жрать. — ответ вышел грубым, зато исключительно верным. — Это же…
— Знаю, паразит, — излишне весело закончил фразу Сполох. — Болотная ведьма. Знаешь почему ее так назвали?
— Нет. И мне наплевать, я серьезно.
— Какой ты скучный, птичка. Ну, хоть предположи? — Сполох продолжал медитировать на траву-паразита, а Шторм уже слегка устал удивляться его выходкам. Ответ озвучился сам собой.
— Очевидно, она растет на болоте и жрет чужой ресурс.
Шторм с отвращением наблюдал, как траву аккуратно подкапывают, стараясь не коснуться верхушки и колючек, извлекают из водянистой грязи, тянут осторожно вверх.
— Про болото угадал, — Сполох аж взмок от напряжения. Скользкий длинный стебель болотной ведьмы, скрытый под водой, норовил просочиться сквозь пальцы и вернуться в родную среду. «Елочка» нетерпеливо шевелилась, предвкушая трапезу. — И про жрет тоже. Но еще она растет на костях своих неосторожных жертв, и никогда — далеко от твердой поверхности.
— И сколько это «никогда далеко»? — Шторм с надеждой осмотрелся вокруг, но ничего интересного в ландшафте не увидел.
— Тысячи две-три шагов, — с сомнением предположил Сполох. — Максимум пять.
— Обнадежил, — буркнул Шторм недовольно и скривился, глядя на то, как Сполох медленно подносит паразита боком к собственной руке и позволяет ему в себя вцепиться.
«Елочка» жадно вгрызлась под кожу всеми иглами, на поверхности осталась только шевелящаяся макушка, которая начала слабо светиться, и стебель, уходящий в болото. Некоторое время ничего не происходило, но в какой-то момент рисунок общего состояния Сполоха начал искажаться и гаснуть. Внешне это почти не проявлялось. Немного участилось дыхание, выступил лихорадочный румянец, слегка дрожали кончики пальцев. Вроде бы ничего особенного, но ощущения были пакостные.
— Идиот, — заключил Шторм.
— Зато я теперь знаю, куда идти, — болотная ведьма в руке Сполоха расцвела простеньким, но симпатичным ярким белым цветком с красными кровавыми прожилками по трем хрупким лепесткам, от нее по стеблю быстро потекло свечение куда-то под воду, и вскоре от первого растения по болоту протянулась дорожка из мелких белых цветов. Иногда они росли вместе по две-три штуки, но чаще по одному. Ближайшие довольно шустро по-змеиному подползали к Сполоху и пытались обвить своими стеблями, свет в которых пульсировал — и Шторм отчего-то точно знал это — в такт пульса жертвы.
— Ого, какая огромная! У «ведьмы», похоже, здесь целая сеть, — восхищенно присвистнул Сполох вытягивая шею и пытаясь как можно дальше рассмотреть дорогу, проложенную растениями. — Ладно, направление понятно, дальше справимся сами.
Он немного неуверенно достал нож, проморгался и, не иначе как для дезинфекции, а может и по неведомой Шторму традиции, облизнул лезвие, а затем очень быстрым движением вырезал цветочек из своей руки. По пальцам потекла и закапала в воду кровь. Сполох поспешно зажал рану, а из воды уже высунулась и оскалилась зубастая морда какой-то местной дряни.
— Уходим отсюда, быстро, — скомандовал Шторм и потащил за собой слегка заторможенного спутника.
— Они немного токсичные, — странно хихикал Сполох, но ноги передвигал сам и останавливаться чтобы поумирать, вроде бы не собирался.
Идти вдоль по-своему изящной и даже красивой дорожки из цветов в таком месте было довольно странно. Болотная ведьма тянулась стеблями к Сполоху как к родному, а цветки при его приближении начинали светиться, не иначе от счастья.
— Барьер повесь, бестолочь, — шипел Шторм, подгоняя странного, ненадежного, но единственного в этой ситуации проводника чуть ли не пинками.
— Не выйдет, цветочки уже подключились к ресурсу, это только раззадорит ее.
Шторм поймал себя на мысли, что поведение Сполоха порой выглядит крайне нелогичным. Он явно недолюбливал светлого, но складывалось ощущение, что он делится информацией о болоте со Штормом, будто тому когда-либо еще придется здесь появляться одному. Что за глупость. Или он это делает, чтобы доказать свою полезность? Тоже вроде бы ни к чему, Шторм реально смотрел на вещи и прекрасно понимал, что без проводника-темного ему здесь будет несладко. Болтливость Сполоха удивляла, настораживала и напрягала тем больше, чем дольше они находились вместе.
Оказалось, Сполоха занимала та же мысль. Он вдруг наморщил лоб и озадаченно спросил:
— Птичка, скажи-ка... какого светлого я тебе все это рассказываю, и почему в таком количестве? Мы, конечно, заключили договор, но я вроде как не подписывался работать твоим информатором.
Шторм, не задумываясь, ответил:
— Потому что я спрашиваю. — И тут же понял. Нет, он ничего не спрашивал. Информация. Ему нужна была информация о месте, достоверная и из первых рук. Он привык и умел получать ее непосредственно от носителей, кем бы они ни были. Нет, это не было допросом, Шторм просто... интересовался. Если источник информации не отвечал добровольно, а сопротивлялся, Шторм просто усиливал давление и доставал все, что хотел узнать, непосредственно из головы носителя, взломав все защиты. Он не мог назвать процесс приятным для обеих сторон, и пользовался им нечасто, только в случае крайней необходимости. Обычно это происходило на допросах важных высокопоставленных пленников, равных ему по статусу и силе. Но иногда эта способность включалась независимо от него, и на этот раз крылатый даже не отследил, когда именно задействовал функцию «дознавателя». Ну да ничего. От темного не убудет, а ему какая-никакая, а польза.
Сполох взглянул на него с подозрением, но уточнять ничего не стал. И кажется пытался усиленно молчать.
Несмотря на цветочки, легче идти не стало. Наступать на них Шторм опасался, а рядом не всегда оказывалось достаточно места для шага. Впрочем, скорость перемещения возросла, несмотря на накатывающую усталость. А вскоре наметилась даже кое-какая логика в выборе дороги. Синие пучки росли на топких местах. На них наступать не следовало, иначе точно провалишься по пояс, а то и с головой. А вот там, где их не росло, глубже чем по колено никто не проваливался ни разу.
Сполох вроде бы оклемался от знакомства с болотной ведьмой и довольно бодро топал впереди. Его поведение немного обнадеживало, но стоило только Шторму подумать, что все не так уж и плохо, как Сполох вдруг резко остановился, развернулся к нему и достал нож. Шторм чуть было не шарахнул по своему спутнику силой, как по ядовитой многоножке, но вовремя остановился. Рефлексы рефлексами, но темный не предпринимал больше никаких агрессивных действий. На всякий случай Шторм приготовился защищаться. Кто знает, что за токсин был у цветочка, может у Сполоха последние мозги превратились в кисель и он серьезно решил, что сможет что-то сделать своим ножиком против меча.
Сполох не нападал, застыв на одном месте, и странно смотрел на призрачно мерцающую дорожку из паразитов, будто прикидывал что-то в уме. Болотная ведьма обрадовалась тому, что добыча решила остановиться, стебли ласково оплетали ноги и тянулись выше.
— Хреновый расклад, — непривычно хрипло начал Сполох, — Но шанс есть.
Едва поджившая рана на руке открылась, по запястью потекла кровь, цветочки тревожно завибрировали, подхватывая низкий едва слышный гул, исходящий явно от темного. Через мгновение от него полыхнуло теплом. Туман вокруг дернулся и попрятался в стеблях травы, вокруг резко стало теплеть, тучи потеряли свою тяжесть и потихоньку таяли, в прорехах листвы над головой проступило лиловое небо.
Крылатый дернул уголком рта. Он и раньше не особо доверял своему своеобразному спутнику, и те последствия, что открылись ему сейчас, мог бы предугадать сразу.
— Значит, сначала ты хотел, чтобы меня сожрал паразит, а теперь ты хочешь скормить меня им? — голос Шторма сочился презрением. Он смотрел вперед, через плечо Сполоха. За спиной темного, там где дорожка из цветов упиралась в твердый даже на вид берег, их ждали. Довольно большая группа местных болотных жителей. Точнее, очередных хищников. Еще точнее, грязных косматых тварей без зачатков интеллекта. Штук… много. Больше десятка. В их неопрятных шкурах кто-то копошился, они постоянно чесались и издавали отвратительные звуки.
— У тебя появились идеи как отсюда выбраться иначе? Минуя нижних? Так поделись, птичка, будь любезен? — Сполох не дождался ответа, освободился от приставучих стебельков, развернулся и медленно пошел к берегу, продолжая разгонять сырость и холод. За ним неровным пунктиром оставался красный след из капелек.
— Они тебя сожрут, придурок, — Шторм начал беспокоиться. И даже не то чтобы за своего спутника, что бы он там себе ни думал. Просто выбираться отсюда одному было бы не так безопасно и удобно.
— Попробуют, не без этого, — согласился Сполох, продолжая приближаться к возбужденно зарычавшим «встречающим».
— Так какого хрена ты делаешь? — Шторм вопреки здравому смыслу и усталости двинулся следом, мысленно проклиная дурную голову темного.
— А другого пути все равно нет, — как-то чересчур беспечно отозвался Сполох, — Ну, разве что, ты предпочтешь отрастить жабры и жить в болоте. Нет? Тогда стой где стоишь, птичка, я их попробую сожрать первым, — он сделал короткую паузу, и крайне гадостным тоном добавил — пожааалуйста. — И прыгнул на тварей.
Шторм скрипнул зубами. Сполох всю дорогу провоцировал его своим поведением, издевательскими интонациями, нарочно искаженными правилами приличия, зная наверняка, что он терпеть этого не может. Вот и сейчас тоже. «Пожалуйста»? Что ж, прекрасно, раз светлого беспардонно отодвинули в сторону, даже не пытаясь узнать его мнение о происходящем, в таком случае он может спокойно постоять и ни во что не вмешиваться на вполне законных основаниях. Запросто! Пусть кое-кто справляется сам, раз уж ему так хочется, и раз уж он так уверен в своих силах. Заодно Шторм определит, на что способен темный.
Впрочем, несмотря на пробежавшую мысль оценить возможности своего спутника в одиночной схватке, на дальнейшее Шторм старался особо не смотреть. Он не любил такие методы ведения боя и предпочитал действовать более чисто. По всем законам, численное преимущество не давало Сполоху ни единого шанса, но резкое потепление, отсутствие привычной сырости и явно не нравящийся никому из нижних инфразвук отчасти сбивал их с толку. Кроме того, у них не было плана, каждый норовил напасть первым и урвать добычу себе. Со стороны больше всего это походило на мясорубку, в которой то и дело мелькали то оскаленные пасти, то когти длиной с пальцы Шторма. Единственное преимущество Сполоха состояло в неплохой скорости реакции и умении выворачиваться и ускользать, даже будучи затертым среди превосходящих его по размеру противников.
В какой-то момент перевес оказался не на стороне Сполоха, и Шторм решил вмешаться. Очень глупо было потерять пусть неприятного, но полезного проводника в таком ерундовом бою, и ладно бы с приличным противником, но с бессмысленными тварями! Он поднял руку, прикидывая, ударить с места или сделать более привычный ему заход сверху, но помощь не понадобилась. Мерзкие создания толкались, мешая друг другу и дрались между собой, пока Сполох методично уничтожал их одного за другим. Внезапно внимание крылатого привлекла неожиданная деталь, которая, как ему показалось, промелькнула в этой мешанине, и принадлежала она явно Сполоху. Светлый присмотрелся и мысленно присвистнул, увидев кое-что интересное. Вряд ли это заметил бы кто-либо еще, особенно на таком расстоянии. Но Шторм обладал почти сверхъестественным зрением, присущим всей его расе, и мог видеть в большом количестве разных диапазонов. На плечах Сполоха, на открытых участках кожи проступила едва заметная татуировка, - множество тонких линий, чаще всего идущих параллельно, но иногда расходящихся под углом в разные стороны. Линии нигде не пересекались и заканчивались точками, прямоугольниками и треугольниками. Шторм недобро улыбнулся. Вот в чем дело. Да, все-таки не все темные одинаково бесполезны. «Не подчиняется приказам», значит... Хорошо, он это обязательно учтет.
Когда самые крупные и опасные твари были убиты, более мелкие опомнились и поняли, что добыча им не по зубам. Сполох лишь рыкнул на них, а инстинкт уже подсказал им убегать. И все бы ничего, но Сполоху все-таки досталось, он потратил большую часть ресурса и получил несколько не очень серьезных, но неприятных повреждений. Впрочем, несмотря на это, присутствия духа не потерял и ухмылялся еще гадостнее, чем до драки с нижними, показывая, что эту проблему он решил и он молодец. Ждал что его похвалят? Не дождется.
Шторм наконец-то вышел на твердый берег, брезгливо обойдя тушу одного из нижних, которую очень организованно тянули в болото стебли цветочка-паразита. Болотная ведьма пировала. Равно как и Сполох, расчленяющий туши и жадно выедающий внутренности. Шторма замутило, хотя он и понимал, что Сполох просто восполняет ресурс самым естественным для себя образом.
— Ну, давай, вытаскивай нас отсюда, — Сполох насытился и очень некультурно облизывался, нарочно, напоказ, скалясь при этом во всю пасть.
— Ты шутишь?
— Вовсе нет. Ты не чувствуешь? — искреннее недоумение в голосе сбивало с толку.
— А что я должен почувствовать? — Шторму вдруг стало неуютно. Сполох развалился на земле и очень нехорошо, глумливенько так, улыбался.
— О, великий и ужасный в смятении… Что ж, тогда ждем, когда я приду окончательно в норму и соизволю придумать какой-нибудь план. Или оставить тебя здесь? — он определенно издевался. — На кой ты нужен, если даже переход не можешь помочь сделать?
Это стало последней каплей. Шторм держался сколько мог, идя по болоту, он сохранял спокойствие, когда Сполох решил прикормить паразита, он не вмешивался в схватку с нижними, потому что его вежливо попросили. Своеобразно довольно, но он все же счел это просьбой.
— Да как ты... — Шторм сам не заметил, как оказался возле Сполоха, уже вскочившего на ноги, настороженного и серьезного. Возмущение кипело и зашкаливало, но голосом Шторма можно было заморозить небольшое море. — Я мог размазать этих тварей в пыль!
— Разве что со всем мирком и со мной в нагрузку. И как бы потом отсюда выбирался, а?
Крылатый уязвленно фыркнул, но промолчал, чтобы не опускаться до спора. Уничтожить весь этот слой тени? Это было вопиющим преувеличением. Он прекрасно мог себя контролировать, используя силу. С некоторыми допущениями из-за особенностей места, само собой. И если он все-таки надумал бы вмешаться в бой, то зацепил бы лишь небольшой кусок леса, всего-навсего пару тысяч шагов в обе стороны. Какие мелочи. Ну, и Сполоха поджарило бы, конечно, так не насмерть же, он темный, что ему сделается.
Сполох щурился, будто ему в глаза светили ярким лучом. Шторм знал, что в минуты особо сильных эмоций для темных он выглядит, как вспышка молнии, замершая во времени и нарастающая по интенсивности. И разумеется, он был в курсе, что это было неприятно и било по глазам, а слишком слабым - и по нервам.
Светлый раздраженно отмахнулся от Сполоха, как от несущественной помехи. Он сам все найдет и сам отсюда выберется. И этого зарвавшегося придурка вытащит, потому что… Что? Иначе будет задета честь? Не позволит совесть? Хотя при чем тут совесть, это же темный...
Выставленные вперед в знак примирения ладони Сполоха он задел случайно. Одного мгновения хватило, чтобы понять, что точка перехода находится здесь, но Шторм действительно ее не ощущает.
Он так и не понял что это было. Маскировка или просто необычная аномалия. Неприятнее всего было то, что Сполох нашел это место, даже не прилагая усилий. Самолюбие крылатого не спасал даже тот факт, что переход на нужный им уровень он создал в одиночку и только своими силами. Объяснение аномалии было простым — в этом слое тени Сполох не только ориентировался намного лучше, но и видел многие вещи иначе. Впрочем, даже вполне логичное объяснение ни разу не улучшало настроение. Единственная полезная вещь, точнее, знание, которое Шторм вынес из этой «прогулки» по болоту — Сполох все-таки оказался достаточно ценным существом. И их сотрудничество, если его можно так назвать, имело смысл продолжать в дальнейшем. Просто с небольшими... нюансами.
***
Спустя много лет Шторм вспоминал ту историю с досадой. Болото, грязь, вонь, непонятный неуправляемый Сполох, который, по его же словам, «не обязан подчиняться приказам»… Теперь он смирно сидел напротив, таращась в пустоту перед собой. Ни тени признака воли, ни единой эмоции. Минуту назад голосом, полностью лишенным интонаций, он произнес: «Полный доступ подтвержден». Шторм с того случая на болоте знал, кто и отчасти что перед ним, и знал, что может это улучшить. И даже знал, как именно, но внести изменения получилось только сейчас.
Живое оружие, ходячий функционал — отличная задумка. По своему изящная и интересная, жаль слишком прямолинейно выполненная. У создателя Сполоха то ли напрочь отсутствовало чувство прекрасного, то ли не было достаточно времени… Впрочем, неважно. Что бы там ни было, основные изменения и надстройки Шторм сделал, все что хотел, подправил и результат ему нравился. Осталась самая малость, закрыть часть функций знаком-печатью от возможности использования посторонними. Шторм недолго раздумывал, что именно подобрать. Достаточно простое, но милое. С виду. Для этого вполне подошел бы цветочек.
С тремя белыми лепестками в красных прожилках.
Идеально.
@темы: проза, русский язык, распиши писало 2016, распиши писало 2016 тур 2