Автор: Hisana Runryuu
Тур: тур 3, «Нежить»
Название: и постель уже холодная, как обычно
Тема: спойлерКостяные гончие
Вид работы: проза
Тип работы: ориджинал, драма
Размер: мини, 1284 слова
Примечания: Доп. челлендж - написать весь флешмоб в одной вселенной :"D Предыдущие части — раз, два. Эшворт и Айви — отсылки к The Cat Lady и Downfall. Стихотворение в начале и название текста — из стихотворения Джека-с-Фонарем.
прикоснуться
— Сюда.
Кэл делает пару шагов в сторону указанного дома, прежде чем понимает, что его очередной проводник продолжает стоять на месте.
— Еще раз говорю, парень, — скрестив руки на груди, угрюмо роняет тот, — не ходил бы ты к нему. Еще не хватало, чтоб и приезжие стали тут пропадать.
Кэл едва удерживается от раздраженного вздоха. Он уже устал считать, сколько раз за сегодняшний день он слышал эти слова.
— Вы же сами сказали, что это единственный Сказитель в вашей деревне, — в голосе все равно проскальзывает его недовольство, но Кэла это не сильно волнует. Приближается вечер, а он все еще здесь, в Уоррингтоне, где надеялся найти хоть какую-нибудь информацию, а вся деревня будто сговорилась ему помешать. — И мне не важно, что рядом с его домом люди исчезают, а из двора кладбищем несет.
Проводник сердито фыркает.
— Это потому, что ты молодой еще и жизнь не ценишь, — ворчит он, уходя; Кэл не обращает на него внимания. Ступеньки крыльца скрипят и опасно потрескивают под ногами, пока он поднимается по ним, но все же выдерживают. Кэл поднимает руку и легонько стучит в обшарпанную дверь.
Та открывается почти сразу, будто здесь уже давно кого-то ждут. На пороге показывается маленький лысый старик со спутанной седой бородой; его сморщенное лицо светится от радости.
— Айви, это ты, да? — с надеждой говорит он, уставившись Кэлу куда-то в грудь. Тот в растерянности замирает, все заготовленные слова вылетают из головы. Неловкая пауза затягивается; улыбка сползает с лица старика, как плохая краска, он нахмуривается.
— Кто здесь? — резко спрашивает он, явно готовясь закрыть дверь. Кэл спохватывается.
— Прошу прощения, что тревожу вас, — от звука его голоса старик вздрагивает всем телом и поднимает взгляд. Глаза у него затянуты молочно-белой пеленой, но почему-то не мутные, а неожиданно яркие и пронзительные. На секунду Кэлу становится жутко; когда он снова заговаривает, его голос слегка дрожит.
— М-меня зовут Кэл. Я хочу попросить у вас помощи, — Кэл прижимает руки к груди и склоняет голову.
— В чем именно тебе нужна помощь, юноша? Я уже мало на что годен, — в голосе старика звучит мягкая грусть.
Кэл выпрямляется.
— Мне говорили, что вы — Сказитель.
— Ааах, вот оно что, — старик улыбается и, посторонившись, открывает дверь шире. — Тогда проходи, юноша, о таком на пороге не разговаривают. Прошу прощения за пыль, у меня давно не было гостей.
Кэл шагает в тесную комнату: в ней царит полутьма, грязные занавески на окнах плотно задернуты, пламя в полуразвалившемся камине едва горит, сильно чадя; Кэл заходится кашлем, а мысли начинают путаться от непривычной духоты. Старик, захлопнув дверь, поспешно открывает окно; становится немного легче.
— Присаживайся, — приглашает он, нашарив табурет. Кэл садится за покосившийся стол напротив старика. — Меня зовут Фэлан. Прости, юноша, но я обязан спросить: неужто в твоей деревне нет Сказителя?
— Нет, да и не было никогда, — вздыхает Кэл, переводя взгляд на руки старика, исчерченные вздувшимися венами; он не мог долго смотреть в эти серебристые невидящие глаза. — Я из Эшворта.
— Ааах, — во вздохе Фэлана чудится шуршание листвы в открытом окне. — Эшворт. Среди Сказителей эта деревня пользуется дурной славой. Многие опасаются этого места, слишком оно близко к морю. Хотя, — он грустно улыбается, — какая разница. Мы все равно никому не нужны.
— Не говорите так, — горячо возражает Кэл. Слова старика напомнили ему, зачем он здесь. — Сказитель...
— Фэлан.
— Фэлан, вы ведь помните старые легенды?
— Конечно, — старик не обижается, лишь продолжает улыбаться. — Ведь в этом и заключается суть Сказителя, юноша.
— Меня интересует одно существо... — Кэл нашаривает рисунок чудища в кармане брюк, поднимает глаза и натыкается на невидящий взгляд Фэлана; его колет чувство вины, и он поспешно выпускает набросок из пальцев. — Это... что-то вроде полуконя-полурыбы. Ни в одной книге нет даже упоминания...
— ...Потому что оно древнее книг, — мягко перебивает Фэлан; он кладет подбородок на переплетенные узловатые пальцы, его борода причудливыми кольцами ложится на стол. — Скорее всего, это гиппокампус. Или гидриппус, как его еще называют, — он какое-то время молчит, затем вздыхает. — Боюсь, больше я ничего не вспомню. Много лет прошло с тех пор, как у меня это спрашивали.
Фэлан встает, ощупью добирается до шкафа и выуживает оттуда сложенную вчетверо бумагу, затем раскладывает ее на столе. На ней оказывается прекрасно нарисованная карта; тут и там среди названий городов и рек попадается один и тот же символ — перечеркнутая буква «С». Фэлан пробегает по чернильным линиям пальцами и кивает сам себе.
— Да, это она. Здесь должны быть отмечены все места, где еще живут Сказители; может, кто-нибудь знает больше, чем я. Забирай, юноша, мне эта карта не пригодится — я, даже пока еще мог видеть, все равно не понимал, что на ней написано.
Кэл разглядывает низ карты — там огромным пятном расплывается океан. «Иди южнее, туда, где меньше лесов и больше воды», — говорила ему Кайя на прощание; он вспоминает ее голос и знакомо-незнакомые глаза, и в его сердце вдруг вспыхивает тревога.
— Фэлан, вы знаете кого-нибудь, кто вернулся после встречи со Зверем?
— Знаю, — голос старика неожиданно ровный и лишенный интонаций. — Я.
Какое-то время Фэлан молчит, его лицо не выражает абсолютно ничего. Затем он вдруг широко улыбается.
— Забавно. Мы, Сказители, лучше всех изучили легенды и лучше всех понимаем, что людям нужно держаться от чудовищ подальше... — старик замолкает, затем издает едва слышный смешок. — С полгода назад мои собаки погибли. Сбила повозка. И я был в таком отчаянии, что попросил Зверя вернуть их. И он вернул. Но поставил условие, что я не буду их касаться; уж не знаю, почему, — он тяжело вздыхает. — Пойдем, покажу их тебе, как раз пора кормить.
Фэлан нашаривает трость, затем, постучав ей по углам комнаты, находит ведро с мясом и выходит во внутренний дворик, едва освещенный закатным солнцем. Кэл идет следом за стариком и останавливается в проеме открытой двери.
Во дворике стоит вонь сырой земли и гниющего мяса; Кэл поспешно закрывает лицо рукавом. Фэлан, тростью разведывая путь, останавливается перед открытой дверцей небольшого сарая, ставит ведро и отходит. Из сарая доносится рык, и собаки, вылетев из-за двери, одновременно набрасываются на еду.
— Та, что без хвоста — Бетти, а тот, что хромает — Джей, я их еще щенками подобрал, воспитывал, как мог, — поясняет Фэлан. — Всё жду, когда у Бетти течка будет, давно щенков хочу завести, да всё как-то не получается... — он какое-то время молчит, затем неожиданно гордо спрашивает: — Ну, как они тебе?
Кэл молчит. Он растерянно смотрит, как две крупные костяные гончие — одна без хвоста, другая с плохо сросшейся лапой — раздирают содержимое ведра в клочья. Теперь, когда дверь сарая открыта, он видит, что внутри, у дальней стенки, беспорядочной кучей стащены трупы; над ними витает рой мух.
— Они не живые, да? Мои собаки, — тихий вопрос Фэлана выводит Кэла из оцепенения. Он мешкает с ответом, но для старика молчания оказывается достаточно. — Я догадывался. Я же слышу — звуки шагов изменились, рык стал другим, в сарай меня не пускают... И соседи, и Айви — такая хорошая девочка, всегда была для меня утешением, всегда приходила ко мне по праздникам, — все пропали... Мы впервые поссорились с ней, и теперь, похоже, уже не помиримся, — голос Фэлана ломается, и он замолкает. Гончие вскоре опустошают ведро и ложатся спать у двери сарая, свернувшись в клубок.
— Тяжело одному, — тихо говорит Фэлан, повернув лицо в сторону собак. — Семьи у меня нет, а так... хоть кто-то рядом. Даже если их по голове больше не погладить.
Он разворачивается и уходит в дом, Кэл спустя какое-то время идет следом. Он забирает карту со стола, затем делает пару шагов к выходу на улицу и замирает в нерешительности. Может, он может чем-то помочь? Пойти в лес и попытаться обмануть Зверя в ответ? Или он должен что-то сказать в утешение?..
— Иди, иди, — Фэлан легонько подталкивает его к выходу. — Забегай, если снова будешь в наших краях и если я, — он грустно усмехается, — до этого доживу. Спасибо тебе, юноша.
Кэл рассеянно кивает. Он даже не замечает, как оказывается снаружи, а дверь плотно закрывается за его спиной.
Он присаживается на ступеньки крыльца, бездумно разглядывая карту. Старое дерево угрожающе трещит под его весом, но Кэл едва это слышит.
На душе камнем лежит невыносимое чувство вины за разрушенную своим бездействием чужую жизнь.
Тур: тур 3, «Нежить»
Название: и постель уже холодная, как обычно
Тема: спойлерКостяные гончие
Вид работы: проза
Тип работы: ориджинал, драма
Размер: мини, 1284 слова
Примечания: Доп. челлендж - написать весь флешмоб в одной вселенной :"D Предыдущие части — раз, два. Эшворт и Айви — отсылки к The Cat Lady и Downfall. Стихотворение в начале и название текста — из стихотворения Джека-с-Фонарем.
прикоснуться
настоящее одиночество узнаешь по его шагам
где в тебе недавно были хохот, вино и гам
остается только шорох, и уж его вот
не пожелаешь ни завистникам, ни врагам
где в тебе недавно были хохот, вино и гам
остается только шорох, и уж его вот
не пожелаешь ни завистникам, ни врагам
— Сюда.
Кэл делает пару шагов в сторону указанного дома, прежде чем понимает, что его очередной проводник продолжает стоять на месте.
— Еще раз говорю, парень, — скрестив руки на груди, угрюмо роняет тот, — не ходил бы ты к нему. Еще не хватало, чтоб и приезжие стали тут пропадать.
Кэл едва удерживается от раздраженного вздоха. Он уже устал считать, сколько раз за сегодняшний день он слышал эти слова.
— Вы же сами сказали, что это единственный Сказитель в вашей деревне, — в голосе все равно проскальзывает его недовольство, но Кэла это не сильно волнует. Приближается вечер, а он все еще здесь, в Уоррингтоне, где надеялся найти хоть какую-нибудь информацию, а вся деревня будто сговорилась ему помешать. — И мне не важно, что рядом с его домом люди исчезают, а из двора кладбищем несет.
Проводник сердито фыркает.
— Это потому, что ты молодой еще и жизнь не ценишь, — ворчит он, уходя; Кэл не обращает на него внимания. Ступеньки крыльца скрипят и опасно потрескивают под ногами, пока он поднимается по ним, но все же выдерживают. Кэл поднимает руку и легонько стучит в обшарпанную дверь.
Та открывается почти сразу, будто здесь уже давно кого-то ждут. На пороге показывается маленький лысый старик со спутанной седой бородой; его сморщенное лицо светится от радости.
— Айви, это ты, да? — с надеждой говорит он, уставившись Кэлу куда-то в грудь. Тот в растерянности замирает, все заготовленные слова вылетают из головы. Неловкая пауза затягивается; улыбка сползает с лица старика, как плохая краска, он нахмуривается.
— Кто здесь? — резко спрашивает он, явно готовясь закрыть дверь. Кэл спохватывается.
— Прошу прощения, что тревожу вас, — от звука его голоса старик вздрагивает всем телом и поднимает взгляд. Глаза у него затянуты молочно-белой пеленой, но почему-то не мутные, а неожиданно яркие и пронзительные. На секунду Кэлу становится жутко; когда он снова заговаривает, его голос слегка дрожит.
— М-меня зовут Кэл. Я хочу попросить у вас помощи, — Кэл прижимает руки к груди и склоняет голову.
— В чем именно тебе нужна помощь, юноша? Я уже мало на что годен, — в голосе старика звучит мягкая грусть.
Кэл выпрямляется.
— Мне говорили, что вы — Сказитель.
— Ааах, вот оно что, — старик улыбается и, посторонившись, открывает дверь шире. — Тогда проходи, юноша, о таком на пороге не разговаривают. Прошу прощения за пыль, у меня давно не было гостей.
Кэл шагает в тесную комнату: в ней царит полутьма, грязные занавески на окнах плотно задернуты, пламя в полуразвалившемся камине едва горит, сильно чадя; Кэл заходится кашлем, а мысли начинают путаться от непривычной духоты. Старик, захлопнув дверь, поспешно открывает окно; становится немного легче.
— Присаживайся, — приглашает он, нашарив табурет. Кэл садится за покосившийся стол напротив старика. — Меня зовут Фэлан. Прости, юноша, но я обязан спросить: неужто в твоей деревне нет Сказителя?
— Нет, да и не было никогда, — вздыхает Кэл, переводя взгляд на руки старика, исчерченные вздувшимися венами; он не мог долго смотреть в эти серебристые невидящие глаза. — Я из Эшворта.
— Ааах, — во вздохе Фэлана чудится шуршание листвы в открытом окне. — Эшворт. Среди Сказителей эта деревня пользуется дурной славой. Многие опасаются этого места, слишком оно близко к морю. Хотя, — он грустно улыбается, — какая разница. Мы все равно никому не нужны.
— Не говорите так, — горячо возражает Кэл. Слова старика напомнили ему, зачем он здесь. — Сказитель...
— Фэлан.
— Фэлан, вы ведь помните старые легенды?
— Конечно, — старик не обижается, лишь продолжает улыбаться. — Ведь в этом и заключается суть Сказителя, юноша.
— Меня интересует одно существо... — Кэл нашаривает рисунок чудища в кармане брюк, поднимает глаза и натыкается на невидящий взгляд Фэлана; его колет чувство вины, и он поспешно выпускает набросок из пальцев. — Это... что-то вроде полуконя-полурыбы. Ни в одной книге нет даже упоминания...
— ...Потому что оно древнее книг, — мягко перебивает Фэлан; он кладет подбородок на переплетенные узловатые пальцы, его борода причудливыми кольцами ложится на стол. — Скорее всего, это гиппокампус. Или гидриппус, как его еще называют, — он какое-то время молчит, затем вздыхает. — Боюсь, больше я ничего не вспомню. Много лет прошло с тех пор, как у меня это спрашивали.
Фэлан встает, ощупью добирается до шкафа и выуживает оттуда сложенную вчетверо бумагу, затем раскладывает ее на столе. На ней оказывается прекрасно нарисованная карта; тут и там среди названий городов и рек попадается один и тот же символ — перечеркнутая буква «С». Фэлан пробегает по чернильным линиям пальцами и кивает сам себе.
— Да, это она. Здесь должны быть отмечены все места, где еще живут Сказители; может, кто-нибудь знает больше, чем я. Забирай, юноша, мне эта карта не пригодится — я, даже пока еще мог видеть, все равно не понимал, что на ней написано.
Кэл разглядывает низ карты — там огромным пятном расплывается океан. «Иди южнее, туда, где меньше лесов и больше воды», — говорила ему Кайя на прощание; он вспоминает ее голос и знакомо-незнакомые глаза, и в его сердце вдруг вспыхивает тревога.
— Фэлан, вы знаете кого-нибудь, кто вернулся после встречи со Зверем?
— Знаю, — голос старика неожиданно ровный и лишенный интонаций. — Я.
Какое-то время Фэлан молчит, его лицо не выражает абсолютно ничего. Затем он вдруг широко улыбается.
— Забавно. Мы, Сказители, лучше всех изучили легенды и лучше всех понимаем, что людям нужно держаться от чудовищ подальше... — старик замолкает, затем издает едва слышный смешок. — С полгода назад мои собаки погибли. Сбила повозка. И я был в таком отчаянии, что попросил Зверя вернуть их. И он вернул. Но поставил условие, что я не буду их касаться; уж не знаю, почему, — он тяжело вздыхает. — Пойдем, покажу их тебе, как раз пора кормить.
Фэлан нашаривает трость, затем, постучав ей по углам комнаты, находит ведро с мясом и выходит во внутренний дворик, едва освещенный закатным солнцем. Кэл идет следом за стариком и останавливается в проеме открытой двери.
Во дворике стоит вонь сырой земли и гниющего мяса; Кэл поспешно закрывает лицо рукавом. Фэлан, тростью разведывая путь, останавливается перед открытой дверцей небольшого сарая, ставит ведро и отходит. Из сарая доносится рык, и собаки, вылетев из-за двери, одновременно набрасываются на еду.
— Та, что без хвоста — Бетти, а тот, что хромает — Джей, я их еще щенками подобрал, воспитывал, как мог, — поясняет Фэлан. — Всё жду, когда у Бетти течка будет, давно щенков хочу завести, да всё как-то не получается... — он какое-то время молчит, затем неожиданно гордо спрашивает: — Ну, как они тебе?
Кэл молчит. Он растерянно смотрит, как две крупные костяные гончие — одна без хвоста, другая с плохо сросшейся лапой — раздирают содержимое ведра в клочья. Теперь, когда дверь сарая открыта, он видит, что внутри, у дальней стенки, беспорядочной кучей стащены трупы; над ними витает рой мух.
— Они не живые, да? Мои собаки, — тихий вопрос Фэлана выводит Кэла из оцепенения. Он мешкает с ответом, но для старика молчания оказывается достаточно. — Я догадывался. Я же слышу — звуки шагов изменились, рык стал другим, в сарай меня не пускают... И соседи, и Айви — такая хорошая девочка, всегда была для меня утешением, всегда приходила ко мне по праздникам, — все пропали... Мы впервые поссорились с ней, и теперь, похоже, уже не помиримся, — голос Фэлана ломается, и он замолкает. Гончие вскоре опустошают ведро и ложатся спать у двери сарая, свернувшись в клубок.
— Тяжело одному, — тихо говорит Фэлан, повернув лицо в сторону собак. — Семьи у меня нет, а так... хоть кто-то рядом. Даже если их по голове больше не погладить.
Он разворачивается и уходит в дом, Кэл спустя какое-то время идет следом. Он забирает карту со стола, затем делает пару шагов к выходу на улицу и замирает в нерешительности. Может, он может чем-то помочь? Пойти в лес и попытаться обмануть Зверя в ответ? Или он должен что-то сказать в утешение?..
— Иди, иди, — Фэлан легонько подталкивает его к выходу. — Забегай, если снова будешь в наших краях и если я, — он грустно усмехается, — до этого доживу. Спасибо тебе, юноша.
Кэл рассеянно кивает. Он даже не замечает, как оказывается снаружи, а дверь плотно закрывается за его спиной.
Он присаживается на ступеньки крыльца, бездумно разглядывая карту. Старое дерево угрожающе трещит под его весом, но Кэл едва это слышит.
На душе камнем лежит невыносимое чувство вины за разрушенную своим бездействием чужую жизнь.
@темы: проза, русский язык, распиши писало 2016, распиши писало 2016 тур 3